Три сонета 10/10

1

Зима, похоже, выбросила чек,

и ей теперь носить бушлат и берцы.

Ты веришь: нас согреет первый снег –

нет-нет, то я дышу тебе на сердце,

быть может, тщетно: кто собрался в путь,

его отговорить – как сдвинуть гору,

когда за край её не заглянуть.

А страх и тьма рождают мантикору –

зачем она? Наш бестиарий пуст,

и, что б ни говорил учёный Ктесий,

твоя печаль – важнейшее из чувств

в каком-то нам неведомом процессе,

как, например, живая болтовня,

пока мы греем руки у огня.

2

Если печь натопить и зашторить окно,

станет в доме темно, станет в доме печно,

а за дверью светло и речно –

это воздух прозрачное тянет вино,

белым птицам он белое сыплет пшено,

словно кем-то ему внушено.

Если станет дверно, мы пойдём на крыльцо

и узнаем речное лицо,

и с ним выпьем вино вон за то деревцо

и за утку, в которой яйцо.

И за снежной пыльцой, где кружат ветряки,

и горят над рекой ночники,

мы увидим, что нет ни конца, ни реки, ни земли,

только снег от Луки.

3

А пока ладони грели и ждали тьмы,

что ещё смешнее, чем ждать у окна погоды,

в небесах зажёгся белый костёр зимы,

мы услышали голос его, узнали живые коды,

и слова исчезли, чтобы в нём горевать, гореть,

и текли сквозь пальцы, дымились золы,

и вились меж ними простые, как жизнь и смерть,

безымянные птицы из снов Пьяццоллы,

и такая музыка спускалась на улицы и дома,

что на тьму и свет у неё не хватало пауз,

и сквозь белый крутящийся хаос

на дворе во весь рост поднималась и пела зима,

наклонялась, касалась построек вершиной холма,

и опять рассыпалась.

2022