Новогодние ангелы 10/10

Степанов открывает глаза и замирает.

Над ним склонились целых три ангела.

Они смотрят дружелюбно, хотя и слегка недоверчиво.

— Ну вот, понеслось, — говорит тот, который с лычками.

Ангелы выглядят не совсем иконописно —

ушанки с кокардами, тёмные тяжёлые тулупы.

Из ангельского у них только сияющие нимбы,

но присмотревшись, Степанов понимает,

что это свет фонарей, разбавленный снегопадом.

На город спускается новогодняя ночь,

полная волшебства и удивительных тайн.

Коллектив Энского хлебозавода гуляет в ресторане,

Степанов вкусно кушает, отогревает душу коньяком,

прощается, выходит на улицу, чтобы "аж заколдобиться" —

в полной тишине падает последний снег уходящего года.

Степанову досталось новогоднее дежурство на заводе,

он должен ночью проследить за выпуском хлеба,

хотя его присутствие является чисто формальным —

теста стоят замешанными, бригада суетится сама,

водители выставляют на ночь машины к экспедиции.

По сути, остаётся залечь на диван и поспать до утра.

Город светится, он чисто прибран и укутан в белое.

Степанов шагает по тротуару и радуется жизни,

вспоминая точно такой же вечер раннего детства —

метель, скрип снега под санками, сочная груша в руке,

отец с мамой шествуют под руку, приветствуя встречных,

всё кругом наполнено атмосферой вселенского счастья.

На сердце царит точно такая же светлая благодать,

сам собой вскипает шальной мальчишеский азарт,

хочется совершить нечто безумное и залихватское.

Вот она, длинная раскатанная ледяная дорожка,

надо только хорошо разогнаться и заскользить по ней,

вспоминая своё незамысловатое шпанистое детство...

— Эй, дядя, а ты живой? — спрашивает ангел-сержант,

помогая Степанову подняться с обледенелого тротуара.

Степанов, которому классически "и больно, и смешно",

пытается объяснить наряду милиции, кто он таков,

почему разлёгся на спине один посреди города,

но документов при нём нет, сержант подозрителен —

на счастье, проходная завода всего в сотне метров.

Охранники удостоверяют личность Степанова,

милиционеры начинают мяться — надо бы доложить,

но запахи хлеба делают своё обычное дело,

и вскоре счастливые ангелы исчезают в ночи,

хлопотливо пряча за пазухами горячие булки.

Степанов распекает охрану, кричит на бригадира,

потом бредёт в кабинет и там наконец-то засыпает.

Ему снятся волшебные снежные сумерки детства,

восхитительно вкусная сладкая коричневая груша, 

купленная мамой Степанову напополам с братишкой,

запоздалый рёв брата и скорая расправа отца,

скрип полозьев, свет фонарей и три ангела в тулупах,

которым Степанов безуспешно пытается доказать,

что он — это он, Степанов, а кем же ещё ему быть?!