Ануфриева Наталья. Подборка стихотворений Rating 10/10

Рубрика: Без рубрики | Автор: Страница Памяти | 13:14:57 25.12.2022
1
0

* * *

Барин зол был. Высек на конюшне.

Еле встала и ушла потом…

В темноте был тяжкий воздух душен,

Тишина кругом.


Я упала дома пред иконой.

Сердце мука жгла…

Билась, билась на полу со стоном…

Не его ль ждала?


Богородица, ты слышишь муку?

Можно ль жить потом?

Долго, долго целовала руку

Пересохшим ртом…


Он придет. Душа моя застонет,

Упаду, дрожа…

Лучше б мне в разбойничьем притоне

Умереть, погибнуть от ножа!


Распластаюсь молча на кровати,

Пусть кровать моя мне будет гроб…

Кто его сегодня, Богоматерь,

Поцелует в лоб?


1928

 Симферополь




* * *

Завтра смерть. В Твои отдамся руки.

Ты за все грехи мне отпусти.

Слишком страшно, слишком много муки

На моем страдальческом пути.


Вечер был. Закат дымился алый.

Тихий-тихий, быстрый скрип саней…

У ворот опричник разудалый

Удержал взбесившихся коней.


Дом качнулся. Стены задрожали.

Тихий посвист, да жестокий смех…

В дом вошли опричники с ножами,

Отыскали и убили всех.


Я одна скрывалась на палатях,

Но меня нашли и отнесли

На руках во двор. Сорвали платье,

Били плетью и железом жгли.


Грозный царь, худой и бородатый,

Черной тенью вырос на крыльце,

Только рот запекшийся и смятый

Задыхался на его лице.


И когда горячею волною

Снег холодный обагрила кровь,

Взгляд его простерся надо мною –

Словно нестерпимая любовь…


Ненависть во мне сильнее страха,

Только Богу я о ней скажу,

В ненависти голову на плаху

На широкой площади сложу.


Господи, но на моих ладонях

Плачет, мучится его душа,

Оттого ночами сердце стонет,

Оттого я не могу дышать…


Боже, Боже! Смерти ль мне бояться?

Там, в углу погасли образа…

В страшных снах его глаза мне снятся,

Тусклые, безумные глаза…


И когда кровавою тропою

Я одна пойду на Страшный Суд,

Ангелы святые вслед за мною

Плачущую душу понесут.


1928

Симферополь




* * *

Погляди в глаза мои серые,

Разгадай их угрюмое дно,

Не суди мою гордость безмерную,

Мне иного пути не дано.


Слишком много на карту поставлено,

Только в этом – покорность судьбе…

Над моею улыбкой затравленной

Разве можно смеяться тебе?


1929

Симферополь




* * *

Господи, казни меня и мучай,

Пусть тяжелый, пусть безмерный путь!

Только сделай так, чтоб самый лучший

Положил мне голову на грудь.


В синем небе тишина и звезды…

Я скажу, что явью стали сны…

Только больно жжет холодный воздух

Обнаженной, страшной тишины.

А свеча во мгле горит и гаснет…

Озари немыслимым концом!

Ничего безмерней и прекрасней

Я не знаю, чем его лицо!




* * *

Поздно жизнь начинать мне заново,

Обрывается краткий путь…

Можно много людей обманывать,

Только Бога нельзя обмануть.


Истомленная снами тяжелыми,

Молча жду наступления тьмы…

Ах, Москва моя! Вешнее полымя

Средь жестокой и снежной зимы.


1931

Симферополь




* * *

Душа проста. И нет на ней оков.

Душа полна, и нет конца и края…

Я слушаю дыханье облаков,

Томленье трав, вдыхаю воздух рая.


Так много звезд рассыпано в ночи…

Любимый мой! Зачем грустить угрюмо?

Совсем твоя. Люблю тебя. Молчи,

Возьми меня и ни о чем не думай.


Такой простой, такой чудесный путь –

Обманом слов бескрылых не разрушу…

Когда твою я поцелую грудь,

Мне кажется, я поцелую душу.


1932

Москва




* * *

Я в этот час была твоей рабой.

Ты, провожая, дверь закрыл не сразу,

И в тишине повеяло судьбой,

Конец знакомой музыкальной фразы!


И стало просто. Легкой простотой.

Как ясно помню легкое плечо я!..

Я – глина хрупкая, а ты – скульптор,

Ты был огнем, а я была свечою.


Настал рассвет. Край неба весь в огне.

Твоя теперь до самого предела…

И музыкой блаженной в тишине

Еще звучит взволнованное тело…

Я, приподнявшись, в зеркало гляжу:

Ах, почему так ярко-красны губы?

Я никому, любимый, не скажу,

Как были пальцы ласковы и грубы.


1932

Москва




* * *

Это будет за смертной чертою,

До конца совершится судьба,

Будет небо совсем золотое,

И Архангела грянет труба.


Спросит Бог, наклонясь надо мною

В обновленной сияньем заре:

«Что же сделала ты с душою?»

Я отвечу: «Сожгла на костре».


1933

Москва




* * *

Я люблю, когда тихие сумерки алы,

Когда в воздухе слышишь весну…

Это звук красоты, глубины небывалой

Претворяются вдруг в тишину.


И так просто тому, кто замучит жестоко,

Прошептать, улыбаясь: «Замучь…»

Мир безмерно глубок, а душа одинока…

Красота твоя бич или луч?


И когда этот звук напряженный и тонкий,

Растворяясь – умрет в тишине,

В свете сумерек нежных улыбаюсь тихонько

Одиночеству, боли, весне.


1933

Москва




* * *

Задернул штору. Или неба свод?

Мне все равно. Вот в забытье ступени…

Бездумной и тяжелой головой

Я падаю на теплые колени.


Уже не мы. Уже поет судьба.

Уже ничто земное не заботит…

И на моих запекшихся губах

Лишь терпкий вкус вина и плоти.


1933

Москва




* * *

А по утрам в лесу над снегом белым,

Когда деревья стынут, не дыша,

Как больно знать, что нет совсем предела

Тому, что может вынести душа.


1934

Москва




* * *

Это будет. И сердце готово

Перейти роковую межу.

Но, быть может, из мрака ночного

Я успею шепнуть: «Ухожу…»


И увижу я звезды в эфире,

В потемневшем окне небеса,

И услышу: в оставленном мире

Отдаленно звучат голоса…


И запомню я ветра дыханье,

И неясные звуки в ночи,

И во мраке ночном колыханье

Догорающей тихо свечи…


Июнь 1949 г.

Актюбинск




* * *

Снова сердце в тревоге бессонной…

Ты горишь ли, моя звезда?

Снова тягостный бред эшелонов,

Ночи, тюрьмы, гудки, поезда.


Но сквозь тяжесть тревожного бреда

Жадным сердцем я слушаю тьму…

Этот путь мой, он снова неведом,

Снова сердце стремится к нему.


Духота беспокойных вокзалов,

Ночи, тюрьмы, гудки, поезда…

Сердце, сердце, ты разве устало?

О, не верю!.. О нет, никогда!


Я не знаю, что завтра случится,

Расширяется сердце в груди…

Неизвестность - как дивная птица.

Как надежда летит впереди.


Июль 1949

Актюбинск




* * *

Вот исполнят сейчас приговор…

Вот шаги! Это верно ко мне!

Двери. Двери. Потом коридор.

Снова двери. И дальше - конец.


Скрипнул снег под ногами. Темно.

Чуть морозная ночь на дворе…

Но увидеть уже не дано

Угасания звезд на заре…


Жизнь, о жизнь! Так тебя я люблю,

Как еще никогда, горячо,

Так тоскую, так страстно молю:

Загорись на мгновенье еще!


Только миг, а потом умереть…

Снег скрипит, но не видно ни зги…

Боже, Боже! Не Ты ли? Ответь.

Не Твои ли я слышу шаги?


В смертный час Ты приходишь помочь.

Я гляжу в непроглядную тьму…

Не Твоим ли дыханием ночь

Прикоснулась к лицу моему?


Август 1949

Актюбинск




* * *

"Господи, дай долюбить…"

Достоевский "Братья Карамазовы"


Прошли года. Но я опять всё та же.

Неведом путь. Ещё далек покой…

Меня томит моя земная тяжесть,

Но Сам Господь создал меня такой.


Прекрасен мир. В полете стынут горы.

Но, Боже мой! Могу ль я не грустить?

Прошли года. И мне давно за сорок.

Но знаешь Ты, я не могу вместить…


Во мне горели страсти, не сгорая,

Кипя в груди томительным ключом…

Но почему судьба моя такая -

Идти почти монашеским путем?


Не знаю я, лишь знаешь Ты, Единый,

Какие силы умерли во мне…

Я - как река, затянутая тиной,

Бог знает что таится в глубине…


Всю жизнь свою о чуде я просила,

О чуде том, чтоб два слились в одно,

Но сил моих для чуда не хватило…

Любви иль сил? Но это все равно…


Пусть вся душа в стремительном полете…

Дай долюбить сегодня на земле…

Я не могу горячий трепет плоти,

Я не хочу его преодолеть…


Пусть знаешь Ты, кого в тоске зову я,

Направишь Сам Ты все пути мои,

Дай утолить горячую, простую,

Земную жажду чувственной любви.


Август 1949

Актюбинск




* * *

…Счастливей моего ли и свободней

Или порабощенней и мертвей?

Б.Пастернак


О, жизнь моя! В глухих снегах дороги,

Безумство вьюг в холодной вышине…

О жизнь моя! Угрюмые остроги

И неба синь в решетчатом окне.


Забуду ль то, чему нельзя забыться?

В окне тюрьмы бездонна неба синь…

И в грустный час на душу тень ложится

От вековых, от каменных твердынь.

Пусть эта тень ложится молчаливо

Как тень большого черного крыла…

Ответь, душа, была ли ты счастливой?

Была ли ты свободной? - Да, была.


Пусть много мук таит холодный камень,

Заветных строк на нем ты не пиши…

Но в нем горит неугасимый пламень

Моей живой нескованной души…


В стенах тюрьмы так часто воля снится,

Простор морей, сияние зари…

Душа, вспорхнув, взовьется вольной птицей

И в небесах неведомых парит…


В стенах тюрьмы, веками неизменных,

Вечерний свет, и я у ног Христа…

И рухнут там незыблемые стены,

Где торжествуя шествует мечта.


8 апреля 1951

Большой Улуй




* * *

Настанет час, забрезжит день сквозь тучи,

Твой светлый рай, сияние Твое…

А я люблю любовью самой жгучей

Печальное земное бытие.


О сохрани мне о минувшем память,

Дай унести с собою жизнь мою, -

Во тьме ночной колеблемое пламя,

Неповторимой музыки струю…


В Твоем раю, где будешь Ты со мною,

Дай не забыть, дай вечно вспоминать

Тот городок, разрушенный войною,

Где на земле со мной простилась мать…


В Твою обитель, Господи, святую

Дай унести сокровища мои, -

Осенний вечер, комнату пустую,

Последний взгляд, исполненный любви…


В Твоем раю, где льются песнопенья,

Где больше нет ни горестей, ни мук,

Дай испытать еще прикосновенье

Ее больных, ее горячих рук…


И там, где свет, где даль под солнцем дремлет,

Где вечный свет в безоблачном раю,

Ты все поймешь, Ты, полюбивший землю,

Отдавший ей святую кровь Свою.


25 октября 1952 г.

Ново-Никольское





_______________________________

Скопировано: stihi.ru/2001/01/17-215

Биография - там же

Буду рад критическим комментариям

Люблю экспромты под своими текстами

Комментарии 1

Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить комментарий.

  • Тищенко Михаил , 13:24:12 25.12.2022

    Для меня Наталья Ануфриева - один из лучших поэтов когда-либо пишущих на русском языке. 

    Пусть ее религиозные стихи уступают остальной ее поэзии в силу жанра, но, на мой взгляд, нет ни одного русского поэта, кроме Цветаевой, где, в стихах светских (и лучших религиозных), женская душа была бы настолько обнажена и настолько привлекательна.