Венок сонетов "О, море!" 10/10

1

О, море! Колыбель Земли,

Ты окаймило твердь красою,

Теснясь вселенскою росою,

Пустынной в перевес пыли.

Твоих ветров тугую прыть

И облаков неровный почерк,

Воды бездонной поле кочек -

И не понять, и не забыть.

Не скрыть солёных слёз никак

Вуалью пен вдове-невесте…

Ты безутешно… Но пока

Земли нам повод неизвестен,

За что ты в вечные века

Пленёно ей в пустынном месте.

2

Пленёно ей в пустынном месте,

Повинно в ревности к сынам.

Ты хочешь быть поближе к нам,

Земли и неба перекрестье.

Твой ровный пульс надежды полн!

Ты рвёшься к суше вдохновенно,

И бесконечны, и мгновенны

Прыжки на брег ныряльщиц-волн.

Неся забвенья кабалу,

Ты - чуждо каверзы и лести -

Влечёшь нас денно и во мглу,

Как манит ядовитый пестик,

Дивя безвинную пчелу

Своей красою в сладкой мести.

3

Своей красою в сладкой мести

Зовёшь к себе ты облака.

Они, царапая бока

О гор плешивое полесье,

Плывут к тебе на водопой,

Меж верхом средники и низом,

Изменным нравом и абрисом

Одни похожие с тобой.

Но ни одно не рассказало,

Как под зенит ли, в звезд угли,

Красой сравнимо с небесами,

В своей немыслимой дали,

Бурля тщеславия слезами,

Ты губишь люд и корабли.

4

Ты губишь люд и корабли.

И молодых, и тех, что знали…

Увы, твоя за то вина ли, -

Безумцы ведать не могли.

Под звуков мачт трескучий гул

Водою выгоняешь души,

То посылаешь тем, кто с суши,

Небес привратников – акул.

Но неспроста на глади кольца:

Ты балансир, ты лекарь лишь

От горя, от морщин и солнца.

И в лоне сём покой и тишь…

От ряби водной и до донца -

Ты завязь сущего хранишь.

5

Ты завязь сущего хранишь

В своей утробе непорочной.

Ты в солнце – хлада кладь. А ночью

Ты – лишь едва наступит тишь, -

Зерцало вечное безбровой

Луны, тоскующей в ночи.

И чайки – белые грачи, -

Лишённые судьбы и крова,

Чревовещают плач её.

Чу – свет прогонит ветров лживых -

Рыданье позабыв своё,

На волн катается вершинах

С тобой морское вороньё.

И кровь с тобой солёней в жилах.

6

И кровь с тобой солёней в жилах.

Тебя теплей, быстрее – нет.

Но к суетам мирских сует

Ты холодно и недвижимо.

Ты вечно, как сама Любовь!

И спят, раскинувшись небрежно,

Гремучей галькой побережной

Обломки времени зубов.

Во льду ли, в берегах, в парах -

Живёшь вовек несокрушимо,

Стыдясь, осыпано в солях,

Награды вечной, но фальшивой.

Земле награда – тлен и прах

Твоих детей и тех, что живы.

7

Твоих детей и тех, что живы

Ты ждёшь в покоях глубины.

Они виновны без вины,

Греховны, но непрегрешимы

Пред их праматерью – водой.

Ты, как палач, влекущий дыбой -

Их златом, жемчугом и рыбой,

Иль поиском земли пустой,

Стеля ль полого пляжей кромы,

Умерив волн тугую вышь, -

Влечёшь их зовом водной крови.

И за измену их простишь,

Им вечность вод-могил готовя.

Ты - суть бессчётность водных ниш.

8

Ты - суть бессчётность водных ниш,

Гримаса неги и оскала.

Играючи ломая скалы,

Меж пальцев рук легко скользишь.

То не видать порой ни зги,

И немо, буро-бирюзово.

То – слышно долетает слово

От звёзд небесных до морских.

То юнь, то старая карга,

Свой нрав показываешь смело

Извечным стражам – берегам,

Его меняя то и дело,

Ты - то клокочешь что вулкан,

То спишь, морщинясь престарело.

9

То спишь, морщинясь престарело,

Неподвижимое вовек.

То волн чудовищных набег

Швыряет комья тины прелой.

Грохочешь с пеною у рта,

Не видно горизонта прорезь.

То тихо шепчешь, успокоясь,

Что плоть бездонная сыта.

И дна устелена округа

Ковром из затонувших мреж.

И с кистью живописец руку

В надежде вскинет. Только - где ж…

Ты - то греховная старуха,

То лик твой праведен и свеж.

10

То лик твой праведен и свеж,

То буреломствует, не каясь,

Миров иных немая кладезь.

Волны и берега промеж

Тобою бережно хранимо

Разнообразье чудных рыб,

Что быть людьми давно могли б,

Не видь они, что б стало с ними.

И мнит глазастый камень – краб,

Что точно так летать умел он,

Завидя рыб в такой же крап.

А ты улыбкой пены белой

Молчишь – «Сумел, была пора б»,

И манишь окунуться смело.

11

И манишь окунуться смело

Меж волн, пьянящих теплотой.

Так манит нежно молодой

Прелестницы нагое тело.

Так, окаймив тугую грудь,

Волнуют полосы загара,

Стезёй Сизифа и Икара

Зовя пройти извечный путь.

Призыв не смел, но мил и властен.

Влечёт, стыдливый без одежд,

Твой стан чарующе прекрасный

Волн толчеёй бескрайних меж,

Границей буднего и страсти,

Что кожа-«кофе» с кожей-«беж».

12

Что кожа-«кофе» с кожей-«беж»

Китовьих спин тебе - помеха?

Отмщенья ради или смеха

Бросаешь их ты без надежд

На берегов солёный иней?

Хоть умоляй, хоть прекословь…

Лишь стаю воплощённых вновь

Погибших душ – народ дельфиний,

Не что китов - гагарью сыть, -

Ты тронуть брегом не посмело.

Они, не унимая прыть,

Свистят-бегут, блистая телом,

Когда-то переставшим плыть,

В твой горизонт незагорелый.

13

В твой горизонт незагорелый

Уходит солнце на покой.

Знать, будет вечер грозовой…

Вот ветки молний ярко-белых,

Как щупальца далёких звёзд,

Пронзают туч тугую мякоть.

И ветер станет выть и плакать,

И станет штормом прежний плёс.

Накроет брег седая тьма, и

Промоет хлябью в небе брешь.

Вода вскричит, до сих немая,

Шипя волной сквозь мглы кромеш…

Уходит шторм, мольбам внимая,

В земного с неземным рубеж.

14

В земного с неземным рубеж,

В соединенье вод и неба,

В простора видимую небыль

Стремят сердца, полны надежд,

Сыны земли, морей скитальцы

На то, что, как-то, наяву,

Забыв извечную борьбу,

О, твердь-игла, о, воды-пяльцы,

На глубине, на косогорье

Вблизи, в кромешной ли дали,

К зиме светила или вскоре

Вы подружиться бы могли,

О, плоть земная, саван моря!

О, море! Колыбель Земли.

Магистрал

О, море! Колыбель Земли,

Пленёно ей в пустынном месте,

Своей красою в сладкой мести

Ты губишь люд и корабли.

Ты завязь сущего хранишь,

И кровь с тобой солёней в жилах

Твоих детей и тех, что живы.

Ты - суть бессчётность водных ниш, -

То спишь, морщинясь престарело,

То лик твой праведен и свеж.

И манишь окунуться смело,

Что кожа-«кофе» с кожей-«беж»,

В твой горизонт незагорелый,

В земного с неземным рубеж.