Гениальная трепация Александра Сергеича по Д.Дюжеву 10/10

Из цикла — Потешное литературовьедение

Вот, сидел я на своём продавленном диване, упёршись в экран и, как каждый божий день запутавшийся в нетях Сети, листал страницы, а оттуда всё время вылезала физиономия ополоумевшего Мишки Олеговича...

А потом, с чего бы это, но значит, есть ещё тумка, зашёл на надоевший соей однобокостью ТТ... Обычно, там, кони, люди, смешавшись в кучу без орудий, дальше по тексту...

А тут анонс, моно

спектакль — Дмитрий Дюжев, мелодекламация, Евгений Онегин!

Ну, да, подумал я, Дюжев и Пушкин — страшная сила... И стал, как всегда, про себя бубнить про дядю и его честные правила. Признаться, я терпеть не мог начало этого, с Вашего читатель позволения, гениального шедевра...

А тут, реклама, потом оркестр заиграл, ух, ты как, я и встрепенулся. И, нате вам, прямо из Бригады, появляется этакий приодевшийся (во фрак? Да нет, не может такого быть) и лощёный, перевоплощённый. Изображать! Ладно, послушаю пару минут...

И тут же, с самых первых слов! Молотком по голове, ожил! Дядя ожил!!!

И Александр Сергеевич, гений наш, вот он, обожравшийся наш рабовладелец, утомлённый, нет, не солнцем, а жизнию своею. Стал передо мной, как лист перед травой. Каурком.

И я опупел... Интересное такое слово, никогда не понимал, причём тут пуп на моём брюхе.

А пока я попупею, наберите на поисковике — моноспектакль дюжев евгений онегин.

И смотрите, смотрите, а, главное, слушайте.

Я, так тут же закрыл гдаза, что я Дмитрия, который стал для меня после этого, навсегда Петровичем, не видел, што ли. И внимал, потрясённый, не шевельнувшись и до самых последних музыкальных аккордов.

А потом, как пришёл в себя, долго ещё не мог анализировать ЭТО.

Но, утро вечера мудренее, тема — Потешное литературовьедение, никуда не делась, труба зовёт...

Начал, мала-мала, рассуждать.

Хорошо, артист гениально перевоплотил всё, что я знал от советских пушкиновьедов до того, а я ведь даже черное полное собрание сочинений Пушкина перетащил в Израиль, как мул, на себе. И белый пятитомник. И... Себя не похвалишь... Дальше тоже по тексту.

Кто, подумал я, тот гениальный режиссёр, который вложил в уста! Ладно, включил Википедию. Ага, так Дмитрий Петрович ещё и где-то сам в себе Станиславский. И это он, всё это и наинтерпретировал, произвёл, так сказать, трепацию. Или нет?

Ладно, вот, главное.

Эта, не прослойка даже, а мелкие вкрапления в российскую действительность, никакого влияния на тогдашнюю жизнь не оказывали. Для простых людей, каким я остался в нашем уже веке, это были форменные пришельцы. Поэтому я и не слышал, пока Дмитрий Петрович и дирижёр оркестра, проникновенно так, в меня не натолкали.

Немногочисленные хозяева всего в эпоху Пушкина и иже с ним, воспитывались, а потом уже существовали, чтобы мыслить. А мы,до сих пор, наоборот. И это, если очень и очень повезёт, если хоть какие-то сооброжения останутся в башке после ухода на пособие по прожиточному израильскому минимуму.

Такое, вот, мини муму.

Дюжев явственно показал мне, как Онегина читали при жизни А.С. Те, кто мог читать. В том числе и на французском, а некоторые ещё и латынью баловались.

И в поэме всё для меня стало из того самого века, а не тогдысь когды... И автор, как оказалось, с гениальной дури своей подтрунивал, над собой и своими героями, предвосхищая появления Николая Васильевича.

Но! Конечно, письмо Татьяны и последующая проповедь всегда вызывали у меня диссонанс.

Но, сатира! Неужели ничего святого. Несколько гениальных пейзажей, что вправду дышали. И всё?!

Да, нет...

Нет, да, конечно же, да! Тот момент, когда...

Картонно вспыхнувший Онегин, в последний раз приезжает к Татьяне, вот там...

Она действительно живая и автор восхищается расцветшим плодом своего вдохновения. И вовремя останавливается, так как продолжения в те времена не предвиделось...

А жёны декабристов и далее, до Анны Карениной, они из будущего, из других, далёких времён. Да и автору уже не до вспыхнувших когда-то мимолётных видений.

Может, если бы не эта осточертевавшая жизнь и чёртова дуэль на Чёрной...

Но, нет!

Нет, да, да, да, конечно же, да!!!

Если бы мы могли прожить хоть на сколько-нибудь дольше.

Но, Дюжев... Я поверил.