Никита и Марьяна 10/10

           1

Ни к чему нам сказочные страны –
Сказка где-то рядом расцвела.
Жил Никита и жила Марьяна
В разных семьях одного села.

С детства парень – тихий и печальный,
Девушка – пригожа и бойка.
Он в обед мог обвариться щами,
У нее всё спорилось в руках.

Как-то на скамейке, под ракитой,
По обыкновению один,
То ли думал, то ль мечтал Никита,
Созерцая светлый лунный крин.

Мимо шла Марьяна с посиделок,
(На её платке белел узор).
Подошла к Никите, поглядела,
Завязала с парнем разговор...

Бедоносцем парень слыл в народе.
Жизнь с таким опасна и страшна.
Знала ведь, что все его обходят,
Но не побоялась всё ж она.

Темнота в полях ложилась густо,
Но блестела водяная гладь.
Те, кому даны большие чувства,
Не всегда способны выбирать.

         
           2

Время шло, влюблённые встречались.
Часто возле речки, у мостков,
Там, где ивы тонкими плечами
Ощущали мягкость облаков.

Как-то парень заплутал в дороге,
Девушка ждала у ивняка.
Смотрит – старичок, совсем не строгий
Синеглазый, пьёт из родника.

Синие глаза быстрее молний,
Кружку взял, отпил один глоток,
Подошёл к Марьяне и промолвил –
(Окропив на девушке платок),

«Мучает Никиту злыдень лютый
Маленький, но очень злобный чёрт,
Ты увидишь нечисть на минуту,
Ну, а дальше – злыдень пропадёт

С той минуты добрая Марьяна
Будешь знать, как действовать тебе.
Погляди, за ивняком – поляна,
Дуб, тропа и кто-то на тропе».

Девушка туда, бегом, скорее,
Яростна, растрепана, мила.
Вдруг, "такое"! прямо перед нею,
Что она с испугу замерла!


         3

Вот оно злосчастье, недалече.
(Тут любого охватил бы страх):
Шёл иссохший, чёрный человечек
С ненавистью в крохотных глазах.

Палки под ноги бросал Никите,
За рукав хватал, мешал идти,
Бормотал чего-то искуситель,
Вкривь и вкось толкал его с пути.

Обогнул Никита серый камень,
Краем уха, слыша чаек крик.
Но не сдюжил, утомился парень,
Лёг на землю и уснул в тот миг.

Где-то у реки сушились снасти.
Полоскали на мостках бельё.
Глядь, фигурка чёрного злосчастья
Сгинула, как не было её.
         
         
         4

Погоди ж – подумала Марьяна,
Не испортишь нам с Никитой жизнь.
Доберусь я поздно или рано...
А сама сказала – «покажись»!

«Покажись, прошу, откройся – горе,
Воевода сотен тысяч бед.
Хочешь мой платок, платок с узорьем?
Лишь разок явись на белый свет»!

Ни платка, ни кофточки красивой
Горе не желает – «гадость, бя-я-я».
«Что ты хочешь»? - девушка спросила.
А в ответ – «известно что – тебя»!

Вспыхнула Марьяна – «ишь какое»!
Надоело мучить одного?
Хочешь быть со мною, будь со мною.
Отвяжись от друга моего.

Стань моим (тем, чем владеет тело).
Превратись хотя бы в ремешок,
Превратись, чтоб я тебя одела».
И сказало горе – «хорошо.

Хорошо, обнимемся, как в танце.
Ты, Марьяна, лакомый кусок.
Женишок-то весь поистаскался,
Но зато невеста – самый сок».


         5

Ремешок возник из ниоткуда.
Девушка тогда, без лишних слов,
Завязала клятую паскуду,
В свой платок, на совесть, в семь узлов.

Уж как злыдень тут грозился адом.
(Пожелтел от этих слов ковыль).
Крыл Марьяну трёхэтажным матом,
Под конец и попросту – завыл.

В дуб Марьяна узелок вложила.
Покачнулся древний патриарх.
Затрещала под корою жила.
Пять минут ещё бы – дуб зачах.

Вынула из дуба и под глыбу -
Камень раскалился добела.
Так огнём обычным не смогли бы,
А бесовским – хрусть – и пополам.

Узелок лежит, в нём зло сокрыто,
Но на свет не выбраться ему.
Пробудился ото сна Никита,
Быстро сам скумекал, что к чему.

Девушка ему шепнула – «милый».
И влюблённый ощутил внутри
Чистоту освобождённой силы,
Ту, что знают все богатыри.

Нет, река, конечно же, не море,
Но вполне широкая река.
Зашвырнул Никита злое горе.
Бульк – и всё – и нету узелка.

Не смирилось поначалу лихо –
Волны, ветер, пузырьков стада.
Да потом всё улеглось, притихло,
Погребла злосчастье мать-вода.


            6

Много лет прошло, а время – вирус:
Стёрто много жизней, много стран!
Но судачат – ремешок, мол, вырос,
Мол, теперь на дне – левиафан.

Только до сих пор гудит и бродит
В медоносной роскоши полей
Столько сил, что тем, кто их находит
Не страшны ни человек, ни змей.