Чёрный альбом 0/10

Я никогда не видел юношеского альбома моей жены, и понятия не имею, где он. А-то бы полистал на досуге общую тетрадку за 36 копеек, пухлую от многочисленных вклеек и самопальных виньеток, выполненных допотопными фломастерами, которые высыхая, коробили бумагу. А для чего еще нужны девичьи альбомы, как не для скрашивания досуга стареющих мужчин? Что до женщины, полагаю, она сама не помнит, что стало с этим антиквариатом, какая его постигла судьба? Честное слово, жаль, что так получилось, что альбома больше нет. 

Кто-то заметит походя, что я и "Черного альбома" будущей моей жены не видел, и это - правда, но только потому, что его никто не видел. На бумагу она его никогда не переносила. А мысль, между прочим, недурна. Я опять насчет досуга. Тут можно было бы даже позволить себе небольшое вложение, я имею в виду, средств, дабы отпечатать некоторой тираж. Ведь интерес подобный манускрипт может представлять общественный. Это был бы своего рода учебник, типа красным девицам - урок, а добрым молодцам предостережение. А лично для меня альбомчик этот был бы утешительным призом, список отвергнутых кавалеров, с иллюстрациями, виньетками, цитатами, чуть-чуть невпопад. Я легко могу перечислить разделы данной брошюры.

Военные, и все кто при погонах, потому что их жизни им не принадлежат. Моряки с рыбаками, потому что море - их дом. Затем, низенькие, потому что она любит высоких. С маленькими руками и ногами, потому же, а еще и не надежные. Что удержишь этими ручками? Рыжие, потому что им тоже нельзя доверять. Альбиносы, потому что белки глаз прозрачные и видно мясо. Дальше, пухлые, белотелые мужички с голой грудью, потому что противно. Волосатые и смуглые южане, потому что, как орангутанг. Гости с востока, потому что непонятно, какого лешего у них в голове, а все непонятное чревато. Богатые и лощеные, потому что от них добра не жди, и следует держаться подальше. Выпендрежники с большим самомнением, потому что с ними каши не сваришь.  Глупые, потому что стыда не оберешься, когда они начинают говорить или смеяться. Смех глупого мужчины можно различить за версту, словно крик павлина.  Актеры, потому что масти не разберешь, рыжие они или рябые, а вдобавок, словно альбиносы, повсюду суют своё "мясо", как будто, это - не мясо, а воздух, без которого никуда. Алкоголики, клептоманы, игроманы, наркоманы... Это всё понятно, потому что сродни военным. 

Непонятно другое, один вопрос бередит натруженное интенсивным досугом сознание,  почему именно я? По какой такой причине? Потому что мой рост выше среднего, или потому что я - белый, и не дурак? Но этого мало. Как хотите, но чтобы принять всё как должное, мне не хватает самодовольства. Почему она почти сорок лет назад выбрала меня? Я ведь был не подарок! Но она снова и снова, как говорится, с завидным, но не объяснимым постоянством выбирала меня. И я могу быть нестерпимым, она до сих пор считает меня капризным, и даже брюзгой. Кому это понравится? Но она снова и снова уже почти сорок лет, изо дня в день выбирает меня. Почему? Вопрос остается открытым. 

И по знаку я ей не подхожу, и вдобавок, еврей. Вставить в свой черный реестр мою нацию, ей помешало только то, что она сама еврейка. Очевидно, с нами евреями ей не везло. И я младше неё, для многих это стало непреодолимой преградой, но не для меня. Она уже начала лопотать, она уже осознавала себя  и блистающий мир вокруг, по ее словам, а меня еще не было на свете, я еще, толкающийся изнутри аноним! 

Еще одно соображение по теме. Чем может пахнуть подобный список? Очевидно, не духами. И кисейным отнекиванием маминых дочек, он тоже пахнуть не может. Это журнал боевых действий, это оттуда, где стреляют, и могут убить. Ладно, убить, это - чересчур. Черный список может пахнуть боевыми крещениями, ладаном и все-таки кровью. И этот опыт не может быть позаимствован, он не может быть с чужих слов, потому что оплачен  он собственными ссадинами и синяками. Если бы женщин украшали шрамы, кого бы мы обнаружили на месте наших жен? Согласен, допущение в духе Оскара Уайльда, но что нам мешает допустить, представить себе образ колченогого, глухого на оба уха артиллериста, покуда годного в бой, или одноногого и одноглазого морского волка со шрамом через все лицо, для которого в деревянной палубе его корабля проделаны специальные отверстия, чтобы во время шторма капитан устоял на своем протезе? И кем я могу представить себя, отбросив никчемные мысли о своем избранничестве, любые мысли? Может, книгочеем, прижимающим каменный экземпляр "Черного альбома" к самому своему, пропитанному любовью, каменному сердцу.