Жизненный путь Rating 10/10

Рубрика: Рассказ | Автор: Гойхман Феликс | 19:52:26 12.04.2021
1
0

Кажется, это был подарок на свадьбу. Мама рассказала. Нет, списка подарков на их с папой свадебный пир я не видел, но чайник там, скорее всего, присутствовал, среди прочих, столь же необходимых, в затеваемой жизни, вещей.  Трудновато представить себе, с каким чувством молодые принимали подобные подарки. И не только сейчас, когда мир перевернулся, и мы обживаем перевернутый мир. Мама рассказывала об этом, когда мне было лет десять. Помню своё плохо скрытое недоумение.


"Что ты хочешь, - чутко отзывалась она на мой, кажется, не произнесенный вопрос, и мягко улыбалась, - тогда было так принято, на свадьбу дарили посуду, постельные принадлежности и все такое".


Едва ли я удовлетворялся тем ответом, хотя и не знал тогда, почему. Думаю, мне нужно было понять, испытывали ли молодые чувство благодарности? Глупо, но до сих пор для меня не наигранная благодарность - в определенном смысле - мерило. Точно, мне хотелось определенности, ясности, всегда этого хочется. Но некоторые уточнения в нашей ускользающей жизни берут слишком много времени, целые годы. Сейчас, когда я доподлинно знаю многое о делении живой клетки, мне проще это представить: была одна клетка, стало две, и у каждой - своя крыша над головой, свое семейное ложе, своя кухонная утварь. А изобилие еще не наступило, материальная база светлого будущего еще не построена. Поэтому ешь, что дают, и не забудь про благодарность! Если бы остались фотографии: мама, хрупкая, худая - под фатой из тюля, на неулыбчивом папе строгий, темный костюм с чужого плеча, я бы имел возможность хоть что-то проверить. Было бы здорово, если бы кто-нибудь из гостей додумался подарить молодожёнам фотографа, хотя бы в складчину. Однако без чайника - тоже никуда. Если бы меня самого спросили: свадебный альбом на память или чайник, я бы стал в тупик. А так, есть снимки до события, есть - после, с моим не очевидным присутствием, а свадебных снимков нет. Считай, не было никакой свадьбы, один тайный сговор. Странно устроена моя память: застревают ситуации из прошлого, интонации разговоров, какие-то жесты, но не слова, не лица, не облик существ и предметов. Даже чтобы вспомнить какой-то допотопный чайник, мне нужно сосредоточиться. Он был темно-зеленого цвета, эмалированный, с плоским, припаянным днищем. Верхняя его часть смахивала не то на колокол, не то на расклешенную юбку, с довольно узкой талией-горловиной, в которую усаживалась тоже эмалированная, темно-зеленая крышка. Облик его завершался не особенно длинным, устремленным вверх, хоботком. Общий вид чайника соотносится в моих нынешних снах с жестяной примитивной волынкой, неспособной на звук. Вода из него тогда казалась вкусной, но с каменным привкусом, потому что его никогда не чистили, не было доступных средств, только мыли. Кипяток приготовляли на общей кухне, на другом конце длинного коммунального коридора, чтобы потом принести его обратно в нашу комнатушку, где чайник по обыкновению стоял. Почему? По разным причинам, прежде всего из-за папы. У него были проблемы с легкими, наследие войны. Его по ночам мучил изматывающий кашель, который меня иногда будил. Следовало немедленно промочить горло. На кухню тащиться не было сил. Вспоминаю, как он поднимался, не зажигая света, под недовольное поскрипывание пружин. В лунных сумерках, проливающихся из окна,  белела его майка, сатиновые семейники напоминали шотландский килт. Папа подходил к холодной печи, брал с приступка чайник за черную дугу ручки, поднимал его на уровень глаз, немного наклонял, и припав твердыми, сухими губами к влажному хоботку, начинал пить. Закрываю глаза, и вижу, как ходит кадык на его малиновой шее, как вздымается грудь под майкой, слышу, как шумит воздух, толчками вкатывающийся внутрь чайника, на место убывающей воды. Казалось сам чайник начинает дышать, казалось, еще немного, и польется звук. В такие минуты папа становился похож на шотландского волынщика.


Этого чайника давно уже нет, так давно, что мне следовало сосредоточиться, чтобы его представить. Интересно, что с ним случилось? Едва ли он распаялся. По дворам в то время гурьбой ходили точильщики, лудильщики, паяльщики, старьевщики - продлеватели жизни вещей. Скорее, хоботок чайника сплошь зарос песчаным камнем. Ему нечем стало дышать, и он умер от удушья. 



Буду рад критическим комментариям

Люблю экспромты под своими текстами

Комментарии 4

Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить комментарий.

  • Алисов Владимир , 00:20:42 13.04.2021

    Интересно вспоминать даже несуществующие старинные вещи, я тоже помню японские статуэтки и древнюю резную мебель в доме, которого уже нет.

  • Гойхман Феликс , 01:11:29 13.04.2021
    • Алисов Владимир , 00:20:42 13.04.2021

      Интересно вспоминать даже несуществующие старинные вещи, я тоже помню японские…

    Ну, рассказ, скорее не о сладости воспоминаний, а о том, как в зеркале вещей   отражаются жизни людей и как эти два мира воздействуют друг на друга. К слову, Золото и хрусталь о том же.

  • Якоря памяти - эти старые вещи... Они не дают бурному потоку времени унести ее в море забвения...

    Поэтичный рассказ!

    С уважением, Олег Мельников.

  • Гойхман Феликс , 15:05:36 13.04.2021
    • Мельников Игорь Глебович , 14:47:29 13.04.2021

      Якоря памяти - эти старые вещи... Они не дают бурному…

    Спасибо, Олег! На том стоим.))