Великая Туфта Rating 10/10

Рубрика: Без рубрики | Автор: Струков Эдуард | 16:08:27 31.07.2021
2
0



История эта случилась

зимой восемьдесят шестого

в заваленной снегом Перми,

во время преддипломной практики,

которую проходил я в "Запууралглавснабе",

учреждении, чьё грозное загадочное название

напоминало имена древних персидских царей,

а на самом деле расшифровывалось как

"Западно-Уральское Главное территориальное

Управление Государственного комитета СССР

по материально-техническому снабжению".


Управление располагалось на Орджоникидзе, 15.

Особняк в стиле сталинского ампира

со львами у парадного входа,

построенный пленными немцами,

стоял почти на самом берегу Камы.

Многоярусные люстры, паркет,

огромные лестницы с массивными перилами –

всё это великолепие ошарашивало,

опьяняло почище бутылки шампанского,

выпитой махом на голодный желудок.


Но протекала в этом заведении

самая обычная канцелярская жизнь,

которой жил знаменитый "Геркулес",

описанный Ильфом и Петровым

в романе про Остапа Бендера.

Всю зиму в "Запууралглавснабе"

принимали заявки на будущий год,

сводили их и отсылали в Москву,

осенью получали из Госснаба "фонды"

и распределяли их по заявителям.

Соотношение запросов и ответов

было стабильным — десять к одному.

Заявки всегда завышались,

а разнарядки беспощадно урезались.

Всё распределялось только сверху,

закупка на стороне возбранялась,

везде царил тотальный дефицит,

столы были завалены прошениями,

пороги оббиты просителями,

но вытрясти всё необходимое

с Госснаба и министерств

было таким же безуспешным делом,

как раскачивать огромную яблоню

для падения недозрелых яблок...


Описывать страну,

которой больше нет,

дело неблагодарное.

Неизбежно приходится

то удлинять строки,

то давать пояснения

сухим канцелярским языком,

и вообще чувствовать себя

кому-то чем-то обязанным...

Прости меня, мой читатель,

Но я собираюсь рассказать

всего лишь о небольшом

эпизоде своей жизни

и опущу многие детали, норм?

Вот и ладненько.


Куратор нашей практики,

дедушка лет семидесяти,

лично знакомый с самим Брежневым

и доживавший век в почетной должности

начальника отдела по внедрению новых форм снабжения,

долго делился с нами воспоминаниями,

милые дамы-сотрудницы

незамедлительно снабдили меня

и моего напарника Лёшку "дубовиком",

то есть черновиком диплома,

любезно оставленным для нас

предыдущими практикантами –

словом, преддипломная практика

обещала стать для нас

прекрасным и удивительным временем.

Вдобавок нам предложили

поработать на полставки

все три месяца практики

инженерами в расположенном за углом

"Запуралкомплектооборудовании".


Вот какие были названия тогда,

они всё говорили читающему,

не то что нынешние "Эльдорадо"

или, прости Господи, ООО "Тритон".

Хлебом торговали в "Хлебе",

тканями — не поверите! — в "Тканях",

а часами – сами понимаете где.


Диплом был фактически готов,

теперь оставалось дело за малым --

творчески его переработать,

оснастив текст свежими цитатами

из материалов прошедшего съезда КПСС.

В ту зиму Пермь завалило снегом так,

что транспорт по утрам не ходил,

и на работу приходилось добираться пешком.

Мы жили далековато от управления,

под окнами общежития был овраг,

за оврагом – знаменитая Мотовилиха,

а над оврагом – лыжный трамплин,

где по выходным шли тренировки,

за которыми мы наблюдали из окна,

шумно прихлёбывая по утрам чаёк

под шлягер сезона – песню Малежика

про леденцового лилипутика,

любившего лизать лиловый леденец.


Шестьдесят рублей в месяц

были для советского студента

в те времена деньгами немалыми

и на дороге совсем не валялись,

опять же мы рассчитывали

получить навык реальной работы

по своей грядущей специальности,

а потому сразу же помчались

устраиваться на работу.

И откуда мне было знать тогда,

что именно там, в пыльной комнатке

"Запуралкомплектооборудования",

буквально через пару месяцев

окончательно рухнет

моя искренняя святая вера

в светлое будущее человечества.


Нас немедленно усадили за столы

сводить воедино данные

только что закончившейся переписи

неустановленного оборудования.

О компьютерах мы тогда и не слыхивали,

в ходу кое-где внедрялись ЭВМ –

электронно-вычислительные машины,

те были огромных размеров,

калькуляторы считались фантастикой,

все щёлкали костяшками на счётах.

Руководил процессом старший инженер,

благостный белобрысый мужичок,

удмурт по национальности,

носивший весёлую фамилию Ананьин,

которую сам он писал через "А",

а произносил почему-то через "О".

С виду дядька добродушный,

он впился в нас как клещ,

заставляя по много раз

пересчитывать вручную данные

огромных "портянок"-ведомостей,

присланных с заводов.


Шли месяцы, не за горами была

коллегия "Запууралглавснаба",

когда наконец-то родилась у нас

искомая конечная сумма.

Ананьин напечатал справку,

торжественно улыбнулся

и воспарил к руководству,

откуда через полчаса

примчался с таким видом,

словно за ним гнался сам чёрт.

— Пересчитывайте! Срочно! —

с ходу заорал он на нас,

выпучив мутные от ужаса глаза,

и мы снова начали ворочать

огромные прошитые альбомы

с присланными отчётами.

Новая цифра получилась

гораздо больше первой —

явно кто-то из нас немного ошибся.

Ананьин перепроверил её,

обхватил голову руками

и чуть было не заплакал.


Мы ничего не понимали.

и это злило нас больше всего.

Лёшка, тренировавшийся как бегун-спринтер,

имел соответствующий нервный характер,

его психика не выдержала,

он пригрозил Ананьину кулачной расправой,

тот испугался, запаниковал,

организовал из сейфа пузырь водки,

напился с пары рюмок в хлам

и выдал нам страшную тайну:

новые данные наших подсчётов

не вписывались в тенденцию ещё больше!

Если в позапрошлом году

на складах пылилось оборудования

на два с половиной миллиона,

а в прошлом — уже на три,

то сегодняшняя цифра семь миллионов

уже криком кричала о том,

что на Западном Урале царит бардак,

мёртвым грузом оседают там

громадные государственные деньги...


На следующее утро Ананьин,

похмельный, злой и взъерошенный,

принял наконец трудное решение.

Он отпечатал новую справку,

в которой вместо наших семи

стояли три с половиной миллиона,

и вернулся через пять минут

с радостной вестью о том,

что великая задача выполнена.


Я посмотрел-посмотрел на то,

как ликуют Лёшка с Ананьиным,

как накрывают стол с закусками,

а потом нашёл предлог смыться,

долго ходил вдоль берега Камы

и ноги сами занесли меня в зоопарк.


Зимний зоопарк в любом городе –

всегда зрелище несколько странное,

и пермский исключением не был –

спал на снегу грязный старый верблюд,

ворчал из угла недовольный медведь,

бегали туда-сюда молчаливые волки.


В моей душе было пусто.

Нет, не противно, не пакостно,

а именно пусто и темно.

Мне было глубоко плевать

на все эти кунштюки с цифрами,

поскольку не первый год жил я

в Стране Великой Туфты,

повидал многое и был уверен,

что всё это бл*дство навсегда,

потому что мир таков, каков есть,

и другой наша страна никогда не будет,

коммунизма из-за всеобщего вранья

нам точно никогда не видать,

и ничего в этом порядке вещей

уже вряд ли можно будет изменить.

Господи, как же я был прав --

и как же я сильно ошибался...


Закавыка была вот ещё в чём.

Преподаватели учебных заведений,

по большинству люди прогрессивные,

тайно пропитывали желающих учиться

некоторой толикой свободомыслия,

давали читать нам перепечатки

статей западных экономистов,

организовывали на семинарах дискуссии.

Моим руководителем практики

был наш заведующий кафедрой,

невероятно толковый дядька,

он предлагал мне аспирантуру,

умело разжигал интерес к науке.

Поэтому туфта была для меня

ударом ниже ватерлинии –

оказывалось, что расчётные данные

наших лучших учёных-экономистов

основывались чёрт знает на чём,

на выдумках ананьиных иже с ними,

а на самом деле поезд был в огне,

и тогда, в 86-м, на берегу Камы

я впервые явственно услышал

гибельный скрежет шпангоутов

слепо летящего на рифы корабля

нашей великой империи.


Предстоявшее распределение

радости никакой не доставляло,

хотя мест было в избытке,

на заводах, в управлениях, на базах

требовалась молодая кровушка,

но я пребывал в полном раздрае –

мне предлагали аспирантуру,

обещали офицерскую карьеру,

но всё это было не то, не моё…


Я уже собирался было уйти,

но пьяненький хитрый сторож

предложил мне посмотреть обезьян –

на зиму их запирали в тёплом бараке,

посреди которого был выгорожен проход.

«Не пожалеете!» -- шептал сторож так,

словно речь шла о чём-то запретном,

тайном и сладострастном,

и я послушно вошёл в тамбур.


Боже ты мой, какая жуткая вонь

ударила мне с ходу в нос,

какие крики оглушили меня!

Макаки метались, словно бешеные,

они орали, разевая огромные рты,

в их крике было нечто такое,

от чего мне стало не по себе. Страх?

Орангутанг, горилла и кто-то чёрный,

неподвижно сидевший во тени,

смотрели на меня с дикой ненавистью,

и что уж им такого привиделось во мне –

я даже представить себе не мог.


Я прошёл через обезьянник к выходу,

дёрнул дверь, думая, что выхожу на воздух –

но нет, там оказалось ещё одно помещение

с проходом, отгороженным сетками,

тёмное, но чистое и прохладное,

однако эти чистота и прохлада

показались мне какими-то странными,

живыми, но явно нечелове…


-- Аааа!!! – заорал я не своим голосом,

когда в десяти сантиметрах от меня

ударилась о стекло голова крупной змеи,

разевавшей свою ядовитую пасть.

Так вот почему неистовствовали обезьяны --

это был виварий, где держали змей,

которых макаки люто ненавидят,

рептилий было тут так удивительно много,

что хотелось бежать отсюда со всех ног.


Как ошпаренный, выскочил я

из вивария наружу, и сторож

издали весело помахал мне рукой:

«Понравилось? Ещё приходите!»

«Нафиг-нафиг!» - дрожа, пробормотал я

несговорчивыми губами, и был таков.


Через месяц мне предложили

место в Главном управлении,

что по тем временам

было просто немыслимой удачей,

но я отказался, отчётливо понимая,

что "крапивное семя" непременно

либо сожрёт меня, либо отравит,

испугался я, что стану вскоре

таким же, как угодливый Ананьин,

или сопьюсь от ненависти к себе,

от необходимости врать и пресмыкаться,

поэтому распределился в почтовый ящик,

пошёл на патронный завод,

строившийся тогда посреди тайги,

сам грузил свои баллоны, бочки и ящики,

летал и колесил по всей стране.


Спринтер Лёшка, тот, наоборот,

с радостью согласился остаться

и хотя в Главное управление

его так и не позвали – не проявил себя,

то вернулся он после защиты диплома

в "Запуралкомплектооборудование"

подсиживать своего начальника Ананьина.

Если бы не "Одноклассники",

мы б никогда и не нашлись.

Говорит, у него всё прекрасно.


А обезьянок почему-то до сих пор жалко.


Буду рад критическим комментариям

Люблю экспромты под своими текстами

Комментарии 7

Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить комментарий.

  • Тищенко Михаил , 04:16:59 01.08.2021

    Мне кажется, на этим текстом надо еще работать, и с редакторской точки зрения (например, куратор, девушка... - требует дальнейшего согласования по полу, или другой пример - жаргонное сокращение, которое вызывает удивление в литературном тексте...) и с композиционной: нет обычной яркости в подачи  сюжета....

  • Струков Эдуард , 05:21:12 01.08.2021
    • Тищенко Михаил , 04:16:59 01.08.2021

      Мне кажется, на этим текстом надо еще работать, и с…

    Михаил, я сломал весь мозг - где в моём тексте Вы нашли слово "девушка"? ))) Я требую сатисфакции! )))

  • Струков Эдуард , 05:24:18 01.08.2021
    • Тищенко Михаил , 04:16:59 01.08.2021

      Мне кажется, на этим текстом надо еще работать, и с…

    Что до "тусклости" - я намеренно работал на этим, я хотел передать всю неяркость тех дней, это было именно такое время - оно хорошо видно на кадрах фильмов тех лет, но его трудно передать словами - это был расцвет безнадёги. Вроде бы радоваться надо, а нечему. Текст долго отлёживался, он имел иной финал - только потом я понял, как написать об этом времени - оно было сюрреалистично, и сцена в зоопарке описана неспроста - но этот текст написан так именно для того, чтобы спровоцировать читателя: "А где ожидаемые приключения, где чудеса?" А нет никаких чудес. Есть зоологический хоррор, есть предчувствие петли, капкана, ошибки - "карету мне!"))

  • Тищенко Михаил , 06:35:40 01.08.2021
    • Струков Эдуард , 05:21:12 01.08.2021

      Михаил, я сломал весь мозг - где в моём тексте…

    Виноват, Эдуард, это был "дедушка" - пошел спать, видимо, мозг перегрелся...  


  • Струков Эдуард , 08:11:12 01.08.2021
    • Тищенко Михаил , 06:35:40 01.08.2021

      Виноват, Эдуард, это был "дедушка" - пошел спать, видимо, мозг перегрелся...  


    Ага, Михаил! Акела промахнулся?! )))

  • Тищенко Михаил , 13:27:38 01.08.2021
    • Струков Эдуард , 08:11:12 01.08.2021

      Ага, Михаил! Акела промахнулся?! )))

    Если переходить на метафоры, я себя чувствую скорее не Акелой, а Маугли, бегущим с "красным цветком" по весенним джунглям... 

    Иногда искорки вспыхивают не там и не так, как хотелось)))

  • Струков Эдуард , 13:39:14 01.08.2021
    • Тищенко Михаил , 13:27:38 01.08.2021

      Если переходить на метафоры, я себя чувствую скорее не Акелой,…

    Верно! Весна, Маугли, Красный цветок -- замена дедушки девушкой становится интуитивно понятной. )))