Близкое и незнакомое 10/10

ЧАЙНЫЙ ГРИБ

Солнце сравнимое с чайным грибом
плавает в утренней взвеси.
Что-то с рассветом приходит в мой дом,
то, что не взять и не взвесить.
В память оно затекает, как мёд
узкой тропинкой под вязом.
Думаешь, дело к чему-то идёт?
Нет, копошится и вязнет.
Тускло сияет под толщей воды
купол и крест колокольни.
Видно: уазик, пятно лебеды,
взрослые, я – мелкий школьник.

Память не в тот затвердела объём,
в крупный янтарь побережий.
Здесь мне не место, не место мне в нём.
В детстве, в посёлке я не жил.
Солнце не выловишь из глубины.
Не оботрёшь от тумана.
Мысли так медленны и так длинны,
но возвращаться мне рано.

Жаль тот посёлок: над жидкостью гриб,
связки сушеного перца.
Мы б с пацанами такое могли б...
Жаль не моё это детство.
Нет, не устал, не запутался я,
сердце наверно вкипело
в чью-то судьбу, в желтизну янтаря,
в осень и в храм... белый, белый...


ИЮЛЬ

Вьюн упорно к небу вьётся.
Что печалило – прошло.
Утро.
Пригревает солнце –
вот и жужелке тепло.
Что такое быть счастливым?
Жизнь не часто, но добра.
Где испорченные сливы,
там пирует мошкара.
Над дорогой сумрак тает,
чуть ещё осталась грусть.
Мошкаре спокойней в стае.
Кто отстал, тех съели –
хрусть.
Даже шорохов не слышно.
Разве только в свой закут
муравьи сухую мышку
вдоль оврага сволокут.
Мирно всё.
Один (без меры)
растрезвонился сверчок.
Он, конечно, самый первый...
на деревне дурачок.
Знал бы, как жестоки люди
отсиделся бы молчком.
А теперь гадай, что будет
с бедолагою сверчком...


НЕЧАЯНЫЙ СЛУЧАЙ

Местный ангел тогда сторожил
шершней, церковь, увечную липу.
За стеклом мерно тикала жизнь.
Я из жизни колёсиком выпал.

Покатился куда-то за край,
в никуда, в небытийные тайны.
Промелькнул почерневший сарай,
звук пчелы, золотой золотарник.

Я скатился и ухнулся в темь,
будто взял меня кто-то и вычел.
Провалился, исчез, а затем
оказался в ночной электричке.

Местный ангел, он рядом, он тут,
задержать хочет поезд руками.
За окном церковь с липой плывут.
Шершни в душу глядят огоньками.