Пиница Петр. Брезентоград 10/10

                      А. С. Кротову

Что печалит –

Всё отчалит…

Что не сбудется –

Забудется…

Но печальными ночами

Я опять иду на улицу.

Вспоминаю,

Понимаю

Чувства лучшие,

Болючие…

Я тебе их поверяю,

Чтоб они меня не мучили.

1.

Путёвочка отличная,

Первичная, привычная,

Тебя храню обычно я

У сердца, на груди…

Ты – городская, сельская,

Целинная и ГЭСская,

Значимая и веская –

Веди меня, веди!

Туда, где трассы кроются,

Туда, где взводы строятся,

Туда, где что-то строится –

Плотина или ТЭЦ…

В поля, в пустыни знойные,

В тайгу, в пласты забойные,

В Антарктику и в Арктику,

И в Космос – наконец!

С тобой, как совесть строгою,

Иду своей дорогою.

Протянулась моя дорога

От родительского порога…

Я, неопытный и неловкий,

По твоей, Комсомол, путёвке

Путь со школьного начал класса

До безводных степей Донбасса,

Где дорога моя пролегала

Через новое русло канала…

Там, в поту,

Средь степных раздолий

Заработал себе мозоли;

Там сдружился с киркой, лопатой,

За большой не гоняясь платой…

Мне ведь нужно совсем немного:

Грамм четыреста хлеба ржаного

Да горячего кружку чая,

Да чтоб рядом гитара звучала,

Да чтоб к звёздам летела песня,

Да чтоб петь эту песню вместе.

Поселили нас во Граде –

Мебель из газет…

И дома, как на параде –

Колья и брезент.

Ой ты, град – Брезентоград.

Если молод – жить в нём рад!

Чемодан – и стол, и стул,

Кружка – вся посуда…

Ветерок бельишко сдул 

Дождь отсюда драпанул.

Только, вот, простуда

Не идёт покуда.

Здесь обычаи просты,

Кратки расстояния

В туалетные кусты

И в кусты свиданий…

Старожилы, в основном,

Все – ребята тёртые:

Парни знаются с вином,

Девушки – с абортами.

И рвачи, и портачи,

И шпана, и прочие…

Наплевать, как бытовать –

Были бы рабочие!

Как во граде у нас

Шум и разговоры:

– Как у вас?

– Да у нас

Побывали воры…

За углом – перепляс,

Песня под гармонику,

Это Васька-Карась

Заиграл «Лимоны»:

«Эх, вы, лимончики,

Мои червончики,

Где вы растёте,

В каком саду?» –

Идут пижончики,

Поют пижончики

Брезентоградом,

На виду…

В кармане бритвочка,

А жизнь как ниточка –

Посторонись!"

Идут «под мухою»,

Поют и ухают –

Попробуй, ткнись…

– Ой ты, град – Брезентоград…

– Не грусти пока что, брат,

Поживём, увидим –

Кой-кого обидим.

За столом сидит носатый

Дядя в белом кителе:

– Шо? Удрали, поросята,

От ремня родителей? –

Улыбается усато,

Изрекает странности:

– Все вы, хлопцы, с аттестатом,

Но без специальности…

Ну, куда я вас подену?

Что глядите буками? –

И пристроил нас он к делу –

Стали мы «кирюхами»…

Нам на складе робы дали,

Новенькие, с бирочкой,

И вручили, как медали,

Лом, лопаты, кирочки…

Как в бригаде кирюх

Весело до колик:

Подобралось пять Петрух,

Каждый Петя – комик…

Лишь один

Бородин

Прозывался – Толик.

Под брезентовые стены

Молодого города

То ли люди, то ли тени

Сумрачно и гордо

Выступали –

Скрип колёс,

Плач детей, палатки,

Юбки, шали, атаман,

Котелки, манатки…

Зашумел Брезентоград,

Собирается у врат…

Здесь у каждого – досуг

(Не писать же мамке),

И пошли гадать вовсю

Шустрые цыганки…

Мужики берут гитары,

Старики – за скрипки…

Ох, под чёрными кудрями

Белые улыбки!

Тихо стало как-то вдруг –

Вышла лебедем на круг

Чонари* волшебная…

Взглядом души обожгла

И пошла, пошла, пошла,

Словно оглашенная!

А гитары-скрипки шпарят…

А цыганки шарят, шарят…

– Ну и пусть. Зато, гляди –

Косы чёрные, кручёные

Летают на груди... –

Раз. И встала, как примёрзла:

Брови – грозно,

Очи – звёздно…

И взмолилися ребята:

– Маловато, маловато,

Спой-ка песен парочку!

Если ж тесен

Круг для песен –

Врежь ещё «цыганочку»! –

Поглядела на народ,

В руки смуглые берёт

Романтичную, привычную.

Подругу закадычную…

Загрустила на гитаре

Молодая Чонари…

Отчего ты не в ударе?

Что печалит? Говори!

Но сначала всё молчала,

А потом ответила:

– Я любимого встречала,

А любви не встретила…

У гитары струн три пары

И непарная одна –

Та, что тонкая и звонкая

И песенке верна…

Эх, одной струне непарной

Не воспеть моей красы,

Не нужна мне мама, парни,

Если рядышком – басы.

Слышишь: стонут,

Только трону,

Всё рокочут, маются…

С ними спелась.

Вот и зрелость,

А они – не нравятся…

Я, как чайка полевая,

Эту песню прокричу –

Только дождик поливает,

Бьёт кибитку по плечу…

Песня-чайка, улетай-ка –

Я ж никак не улечу…

К атаману повернулась,

Атаману улыбнулась

И, взмахнув цветастым платьем,

Под ноги гитару:

– Нате!

Нате, чёрт вас побери! –

И вспорхнула, будто чайка…

Чайка! Чайка! Улетай-ка!

Будто ветром сдуло чайку –

Молодую Чонари.

Засвистел Брезентоград –

Был развязке очень рад.

А цыгане – те не рады –

В поисках носилися,

Кнутовьём Брезентограду

Издали грозилися…

А наутро к нам в бригаду

Чонари просилася…

Поначалу руки слабли,

А потом привыкли…

Наши кирочки, как сабли,

С нами горе мыкали.

Угасали от жары

Силушка и воля…

А вокруг – шары, шары

Перекати-поля…

Эх, кирка моя, кирка,

Ты, как солнышко, ярка…

Ты с утра легка,

Где земля мягка… –

А она стучит,

А живот мырчит.

Ты, живот, молчи –

Подвели харчи.

Эх, колбаска-колбаса,

Ну-ка, делай чудеса.

На прилавке цвела

Что же здесь подвела?

Крановщица -

как синица,

Небывалой красоты, 

Нам щебечет с высоты:

– Нагружай бадью! –

Что ж, кирка, адью!

Ты летай, летай, лопата:

Раз и два! Раз и два!

Только силы маловато,

Ты ползёшь едва-едва…

Вон прораб говорит,

Будто план горит,

А у чёртовой лопаты

Будто сердце не болит.

Ты давай, радей,

Задавай-ка тон!

Прощай, Фарадей!

Отдохни, Ньютон!

Ночью пала под курган

Вся проблема секса…

И уходят в туман

Секансы-косекансы…

От утра и до утра –

На «ура» и на «ура»,

На «ура» и – на погост…

От пещеры и до звёзд.

Суховей печёт.

И гудит плечо…

Это всё – не в счёт

И не всё ещё…

Километры той поры,

Словно день вчерашний…

А у нашей Чонари

С воспитоном шашни.

Чонари, при всём при том,

На четвёртом месяце…

Ну, а чёртов воспитон

Ни мычит, ни телится.

От зари до зари

Горлицей проплакала…

Воспитону Чонари

Морду исцарапала.

А потом – всему конец:

«Там подлец,

И тут подлец…

Принимай хоть ты, Донец!

Я ведь радости хотела…». –

До Донца не долетела,

Лишь до берега достала,

И Донец вздохнул устало…

Ой, не жить тебе, мразь!

Как ты к нам залезла? –

Воспитона Карась,

Говорят, зарезал…

Всё сошло у ребят

Бесполезным ропотом…

Эх, Брезентоград,

Пропади ты пропадом!

…Вызвал нас комиссар

Горвоенкомата,

Всех он нас переписал:

– Марш служить, ребята!

2.

В далёкий край позвало вдруг

Стальное полотно…

Со мною рядом ехал друг –

Хороший друг Махно.

Телятник был набит битком,

Прохладно было, но

Рассказы сыпал кипятком

Весёлый друг Махно.

Вахтенный у будочки,

Бывало, проходит мимо…

Шептал я ночами: «Людочка…»,

А ветру кричал: «Людмила!..» –

Хоть в нашей режимной части

Было забот немало –

Несчастье моё и счастье

Мучило, донимало…

Ходил, как тайга, угрюмый –

Горе давило плечи…

В свои сердечные трюмы

Грузил случайные встречи…

Улыбки, взгляды оброненные

Я собирал, как Плюшкин…

Мною они схоронены

В бессонной моей подушке…

Волны листает Вест –

Брат голубых морей.

Ты не встречал невест

Лучше мечты моей?

Холодом веем в грудь:

– Нет, я найти хотел…

Только - её забудь…

Это – не твой удел…

Это не твой, не твой –

Нет для тебя удач…

И громыхнул прибой,

И застонал кедрач…

Сегодня усталые парни

Не спят этой звёздной ночью –

Под жалобный рокот гитарный

Им видятся девичьи очи…

На юных обветренных лицах

Аккорды снежинками тают.

Ночною волшебною птицей

По кубрику песня летает…

Той песней заслушался даже

Холодный, порывистый ветер. –

Сегодня мы, братцы, на страже

За общее счастье в ответе.

В поход провожают нас вьюги,

Встречают холодные Весты.

А где-то гуляют подруги –

Теперь не наши невесты…

На палубе матросы

Курили папиросы…

До одури курили, пилотки теребя.

В походе не покуришь –

Курили потому лишь,

Что завтра – за Курилы,

В далёкие моря…

Молоденькие чайки

Отчаянно кричали,

Мелодия печали

Звучала на причале…

На палубе матросы

Курили папиросы,

И шевелились лодки,

Зловещие, как волки…

Ой, ты остров Шикотан,

В цвете краснотала…

Ромка хромку щекотал,

Хромка хохотала.

Над пучиною морской

Звёздная морошка…

Веселится с тоской

Русская гармошка…

Лупит в скалы волна,

Как шаман в бубен…

Прорастает война

На какой-то Кубе…

Мы туда, мы туда! –

Скоро там будем…

Держись, города!

Берегитесь, люди!

Как на остров Шикотан

Ночка опустилась.

Мне кедрач нашептал,

С кем я не простилась…

Дорогой,

Быть с тобой,

Видно, не судилось…

Отгорели цветом алым

Худенькие щёчки –

Много мне накуковали

Гейгеровы счётчики…

Ой, ты флот, мой флот,

Грозный батюшка,

Меня ждёт вертолёт

И палатушка…

Не проводит в ночи

Меня миленький,

А проводят врачи

До могилоньки…

Всюду дозы-враги. –

Мой родненький,

Ты уж сам береги

Свои родинки…

Сияют очи

Из-под бровей

Темнее ночи,

Зари светлей…

Зачем вы, очи,

Полны печали? –

Глядели молча,

Не отвечали.

Мне дать ответа

Не захотели.

Прощай до лета,

Грядут метели…

Ах, метели, метели,

Вы не так и близки…

А везде облетели

Золотые листки.

Облетают листки календарные…

ДМБ на носу.

– Есть путёвки на стройки ударные

В Приангарье, в лесу… –

Во даёт! Не в лесу – в тайге же…

Ну и пусть. Всё равно – туда! –

Веселились матросы реже,

Всё искали на карте: где же

«Встали новые города»…

3.

Прилетели мы в Братск, прилетели.

Там тогда отдыхали метели,

И вовсю разошёлся мороз…

Ну и что? Веселее, матрос!

Бескозырка на нём да бушлатик,

А бушлатик – на рыбьем меху…

Ничего, потерпи, море-братик,

Хоть ботинки в стеклянном снегу…

А навстречу идёт красотка,

Да такая, что просто – ах!

Не девчонка и не молодка,

Полупьяная, в соболях…

И багаж свой в сторонку поставив,

Улыбнулась: «Ети вашу мать!

Ну какой идиот заставил

Вас таёжный колун хлебать?»

И – Что такое «колун», гражданка?

И – Я «гражданка»? Дешёвка я!

Вы подумали – иностранка?

Ведь на мне – одни соболя…

Мне до лампочки шкуры собольи,

Деньги есть – и на всё плевать…

Только где же деваться от боли,

Только что мне промолвит мать?..

Ну, а вы то, а вы то, матросики,

Вас какой сагитировал лгун,

Что своих матерей забросили

И прельстились на этот колун?

Знает Братск наш тревожный,

И Тайшет, и Тулун,

Что такое таёжный

Знаменитый колун…

Он хорош без приправы,

В кипячёной воде…

Не мечтали мы, право,

О такой вот еде…

Возносили нам «измы»

Выше Марсов и Лун…

А на деле загрызли

Распоследний колун…

Ой, вы стройки ударные –

Жизнь – как хина в драже,

Стынут ночи угарные

На пижонском ноже…

Ходят парни с кокетками,

Поют про весну,

Угощают конфетками,

А потом – под сосну…

Ой, ты сука-романтика, 

Ой, ты Братская ГЭС –

Я приехала с бантиком,

А осталася без…

Девою дешёвкой,

Не одну слезу

В платочке из шёлка

Домой увезу…

Приехали, увидали

Одну сторону медали…

Не видно месяца за вьюгой,

На высоте моей темно…

А ты с Галиною-подругой

Ушла, наверное, в кино.

А я варю стальные полосы,

Огням прокладывая путь.

И на моём монтажном поясе

Снежинки сели отдохнуть….

Взгляну на них, и вижу снова я

Тебя, хорошую мою…

Пусть эта песенка сосновая

К тебе уносится в Падун.

Снежинки мчат, неосторожные,

В глаза соседу-фонарю…

Пою я песенку таёжную,

Стальные полосы варю.

Аврал за авралом,

И снова – аврал…

Но горе случилось:

Товарищ упал –

В осеннюю сырость,

На клавиши шпал…

Слева рельс,

Да справа рельс –

Как будто собрался

В ответственный рейс…

И тихо губами:

«Ребята, ребя…». –

Ребята молчали,

А кто-то в печали

Промолвил: «Ну, бля…»

Горят костры у Щитограда,

И день горят, и ночь горят…

А утром выйдет вся бригада

Слегка задумчивых ребят,

И в уголочке сокровенном

Среди других покойных дат,

Вздыхая и дыша Шопеном,

Надменно сосны загудят…

Как далека ты, речь комбога:

«Романтика… Во цвете лет…» –

А здесь кончается дорога,

Рождая Гамлетов на свет…

Горят костры у Щитограда

И день и ночь, и день и ночь…

Огонь трещит, как баррикада,

Сгоняющая сытых прочь!

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Я поздним вечером гляжу

На электрические соты,

На застеклённые высоты,

А радости не нахожу.

Ничто не радует меня,

И в чадном грохоте прогресса

Не вижу в людях интереса

К заботам завтрашнего дня.

Неужто так и дальше жить –

Среди чиновных повелений,

Свой ум от мыслей сторожить

И ждать удачных изменений? –

Не верю в благо перемен,

Которых мимолётно действо:

Всё то ж Адамово семейство,

И не поднять его с колен…

Душа напрасно сожжена… –

Прощайте, доблести былые!

И ты – неверная жена,

И вы – надежды голубые…

Распространяйтесь, города!

Душите Божий лик природы! –

А я уйду – и навсегда –

В мои заброшенные годы…

_________________________________

* Серёжка (цыг.)