Баллада о голубе 10/10

Над туманами лечу сонными,

мирной птицей над зарёй розовой.

Извела война страну стонами,

хутора пожгла огнём-грозами.

Злобно белая хрипит конница,

кровью знамя растеклось красное.

На постой к моей жене просится

брат победу надо мной праздновать.

Вот и полюшко внизу бранное,

напилось оно людской кровушки.

Ох, судьбинушка моя странная,

кто женой звалась, теперь – вдовушка.

Был в бою на поле том ранен я,

взрывом страшным был сметён в сторону.

Если, люди, рассудить правильно,

рады войнам, разве что – во́роны.

Санитарка подползла смелая,

с волосами, как пожар, рыжими.

А сама-то, будто смерть белая.

"Потерпи, браток, – твердит, – выживем".

Гимнастерку рвёт мою в полосы.

Ничего, что молода, – сильная.

Помню только будто медь волосы,

да бездонные глаза синие.

А вторым снарядом так ахнуло,

что я больше не видал девицу.

Где-то тут лежит, поди, прах её,

мелет всех людских забав мельница.

А очнулся – ручейки вешние…

И бегут куда-то ввысь, кажется.

Что ж мы делаем с собой, грешные?

Не любить хотим, а лишь вражиться.

Слышу, будто бы поёт скворушка,

и журчит с высот его песенка.

Аж комок мне подкатил к горлышку.

Вдруг гляжу, а в небеса лесенка.

Лезу вверх я, к облакам вышитым,

поднимаюсь над землёй благостно.

Хороша, друзья, земли крыша-то.

Лезу, значит – на душе радостно.

Глядь, на облаке сидят ангелы.

И давай они меня спрашивать:

"Ты от красных, аль боец Врангеля?"

Напужались. Стало быть, страшный я.

"Приютите, – говорю, – си́роту,

поделитесь, – говорю, – крыльями.

Жить мне с вами не с руки: сыро тут,

и наощупь облака мыльные".

Строго глянули небес сторожи,

понахмурились, смотрю, лицами.

"Значит, требуешь, боец, пёрышек?

Будешь ты теперь, солдат, птицею".

Понахохлились. Сидят кучно так,

в думах свесили на грудь головы.

А по правде говоря, скучно там...

Я уж лучше в дом родной – голубем.