Чердачок. Ольховский пересказ 0/10

Чердачок. Ольховский пересказ. 1

А почти на чердачок

Чудо лестница вела.

Поднимался чувачок.

Дверь обитая была

Дерматином или кожей.

Дурачок кривился рожей.

А попозже, вслед за тем,

Лесенкою деревянной

Поднимался дед Артем

Удалой походкой пьяной.

А потом ещё и Клавка

В пучке острая булавка,

А потом пришёл и я –

В одеянье из тряпья.

Стол накрыт убога скатерть.

Все галдят, как на поминках.

Вдруг встаёт близняшек матерь:

В кружке – ровно половинка.

А потом встаёт за ней –

В чёрной рясе иерей,

И вослед за иереем –

Я – со кружкою моею...

Скажет всякий: что за бред?

А скажу я вам: поэт

Волен чушь нести любую,

Лишь бы слушал целый свет,

И жевала лошадь сбрую.

Чердачок. Ольховский пересказ. 2

Продолжаю. Продолжая,

Мой ольховский пересказ,

Я ничем не унижаю

Ни себя, ни умных вас.

Как почти на чердачок

Чудо лестница вела…

А под ней зудел сверчок,

А по ней девица шла.

Лестница – под потолок:

Чудо-бедность там жила.

Дверь обита дерматином,

Из него соломы пук.

"Пьянство крайнее – недуг,

Коль напился, как скотина.

Но немножко, но слегка…», -

Ели мысли дурака.

Ели-ели еле-еле,

По кусочку, по чуть-чуть:

«Разве что ли, в самом деле,

Мне в бутылку заглянуть?

Понемножечку, глазочком,

С расстановочкой в года…

И потом поставить точку.

С запятою. Навсегда".

Чердачок. Ольховский пересказ 3

Кто же жил на самом деле

Чуть пониже чердака?

Знаю: лучшие качели –

Паутина паука.

Он в углу, как мать, качает

Колыбельку из клубка,

Но никто не замечает

В восемь лапок паука.

Только пьяненький чеканщик

Молотком с утра стучит.

Да, пиджак снимая, банщик

Чаевыми позвенит.

Пауку в углу не тесно.

Голубями сыт чердак.

Профиль неженки прелестной

Появился просто так.

Он – на маленьком портрете:

Загляделся гитарист.

Нет прекраснее на свете

И задумчивей – актрис.

По плечам гитару гладит,

Ко всему, на всё готов…

И играет на закате

Красноватых вечеров.

Чердачок. Ольховский пересказ 4

Шутки шутками, друзья,

А сказать, конечно, надо.

Чудо лестница моя

Не стоит с библейской рядом.

Бледны, ангелы по ней

Не сбегают и не всходят.

Только старый иудей

Здесь со скрипкою проходит.

Он проходит на этаж,

Где с газетой ящик ржавый.

И сосед, как Бумбараш,

Про коней поёт гнусаво.

«Что ви знаете! Уже

Ни к чему такие звуки…»

На притихшем этаже,

На полвека от разлуки.

Миша старится горбун,

Скрипка девственная плачет.

Прилепился к раме вьюн:

К новоселью, не иначе.

(продолжение следует)