Весна 94, Москва, вокзал, руки 10/10

Наташе

Теплее утреннего хлеба,

грубей октябрьской зари,

меня вытягивает невод -

всё те же руки Жанн-Мари.

В чаду московского вокзала

она сидела на полу.

Над нею лампа в пол-накала

ещё сильней сгущала мглу,

которая глушила звуки

и было лиц не разглядеть.

Сквозь полумрак пылали руки.

Куда нерозовые деть?

Куда их спрятать от прохожих?

Который год, который век

меня трясёт любовной дрожью

от их ногтей - туманных век.

Как-будто там глаза - за ними.

Глаза парижских мертвецов.

Да, у неё другое имя.

Но то же у неё лицо,

что видел через дым Коммуны

счастливый карлик-душегуб -

всё тот же свет скопился лунный

в её кувшине мёртвых губ.