Фотографии Вильяма Каррика. Часть 5 10/10

Женщины-бурлаки тянут плоты по Суре

По лесам потянулись туманы;

По низинам растаяли льды.

И мордовские женщины тянут

По весеннему Шуру плоты.

Вереницей бурлачек скуластых

Око камеры давней полно.

Бечевою обвязанных застит

Фотографии старой окно...

По Суре проплывает не скоро

Лес, в тяжёлых корявых плотах.

И бредут они – в ровных проборах

Или в чёрных и белых платках.

Две мордовские девушки у лубяной избушки

Две мордовки, словно кошки,

У избушки лубяной.

Та наряжена в кокошник,

Та – с простецкой головой.

Смотрят в дивное окошко

Темноватого стекла

Две мордовки, словно кошки,

Чуть поодаль от села.

Бродит лето, как в тумане;

Дремлют в доме лубяном:

Эта – в шитом сарафане,

Эта – в платье холстяном.

Стирка

Мордовочка прелестная,

Ушат так плосок твой! –

Не расплескай, любезная,

Водицы ключевой.

Колодезной, проточною

Прополощи бельё.

Лицо твоё молочное,

Несчастие моё.

Торговля с саней

Бабка с саней торговала

Мёдом и молоком.

Голову повязала,

В инее, платком.

С кружечки не напиться:

Вдарил бидон о лёд.

Вынула из тряпицы

Сало, как камень, мёд.

Сало – для обогрева,

Мёд, чтобы сладко спать.

А молоко – для девки,

Чтобы детей рожать.

Бабушка. По мотивом фотографий

Вильяма Каррика

Я – московский полукровка,

По родительской вине.

Бабка – русская мордовка,

Не сказала сказок мне.

В зимний вечер не сказала

О молочной, о реке.

Только что-то бормотала

На эрзянском языке.

Или, может, как мокшане, –

Кто расскажет мне теперь?

Унесли меня цыгане

Чёрным ходом через дверь…

И полвека пролетело…

Не пугает цыганом

Меня бабка то и дело,

Под лампадой вечерком.