Вздыхает ослик неуклюжий... 10/10

Низами

Вздыхает ослик неуклюжий

И по камням дорог бредёт.

А Гянджеви – покой и ужин

У очага с углями ждёт.

Лепёшка с коркой подгорелой

И белый сыр, как те снега…

И час любви, которой тело –

Лишь запах роз и жемчуга.

Гянджинский ковёр

Ковёр Гянджи. Какое чудо! –

Кармин-охряное руно

И голубое небо утра

В узор тончайший вплетено.

Придёшь под занавесь шелкову,

На ворс присядешь шерстяной,

И сарафан развеешь новый,

Моя Лейли, передо мной.

Я в песнях устали не знаю.

И словно юный Гянджеви,

Ковёр ворсистый подстилаю

Под ножки смуглые твои.

***

Голос мягкий и низкий –

Словно лунная высь…

В этот час одалиски

По шатрам разлеглись.

Тёмны волосы чешут

Костяным гребешком.

Ноги белые нежат

Во тазу золотом.

Спины выгнули жёны,

Словно вазы, томны.

И сидят, обнажённы,

Размотав тюрбаны.

***

Поэт востока небогат:

Потёрт его Коран,

С заплатой хлопковый халат,

Застиранный тюрбан.

Он с рынка утром не идёт

Дорогой, где дувал, –

За ним, потея, не бредёт

Навьюченный амбал.

В шатре шелковом не сидит,

Где булькает кальян,

На смуглых гурий не глядит

Сквозь приторный туман.

И не течёт бараний жир

В растопленную печь…

Но дышит жарко, как тандыр,

Его к Леиле речь:

То – словно ранний ветерок,

То – лунный аромат…

Бедны поэты… да восток

Леилами богат.